Голос проснувшегося кипчака

Здравствуйте, дорогой Мурад Аджи!

Не знаю, дойдёт ли моё сообщение до вас, но все равно заранее благодарю вас! Вам пишет Гасанов Камран (кипчак-азербайджанец). Я студент, живу в Москве.

Ваше имя впервые услышал из уст друга, когда он посоветовал мне книгу «Европа. Тюрки. Великая степь». Тогда в январе 2006 года я впервые взял в руки книгу о тюрках. Первые строки читал не без слёз. То были слёзы стыда и досады из-за незнания истории моего народа. Книга раскрыла мне глаза. Я был поражён вашей работой, перечитывал самые яркие ее страницы.

После этого я прочитал все ваши книги. Сложно было переучивать своё отношение к истории. И не потому, что не разбираюсь в истории (самая любимая моя наука). Просто, прежде никто не наставил меня на нужный путь.

Очень рад, что вы — тот автор, с которого я начал изучение тюркской истории. После ознакомления с вашими трудами я и сам пытаюсь искать следы тюрков в истории. И уже сделал несколько исследований, где показал роль тюрков в истории России.

Я многому научился у вас. Самое основное — правильно читать и извлекать из текста главное. А еще, конечно же, аргументировать свой ответ, выбирая неопровержимые доказательства, основанные на фактах.

Когда я только начинал знакомиться с историей кипчаков, то часто выходил на ненужные споры. Защищал свой народ, как мог. А это бесполезно (есть люди, которые вообще не хотят ничего знать). Самое обидное то, что среди них были тюрки по крови.

Теперь мне ясно, слепой никогда не увидит, а глухой — не услышит… Главное — у вас есть читатели, вроде меня, для которых написанное вами обрело плоть.

Мне хотелось, чтобы вы прочитали моё стихотворение, посвященное тюркам, ставшее кульминацией моего интереса к истории.

В душе и мыслях я остаюсь Камраном, тюрком и слугой Великой Степи.

Москва. Февраль, 2007

Тюрки
(подстрочный перевод с языка памяти)

Народу, шедшему с Алтая,
Навеки память всей Земли.
Коню, достигшему Китая,
Обязан каждый тюрк Степи!

Прошёл народ моря и страны,
Достиг он римской той земли,
Забыв своё, приняв чужое,
Раба ошейник он надел.

Забыл тот тюрк и Степь, Аттилу
И запах той емшан-травы.
Лишь внешность, да характер свой
Навеки сохранил кипчак!

Прошли века, ослабла Степь,
Затмили славу лживой тенью.
Но жив Алтай и жива Степь,
Покуда бьется сердце наше!