Письмо без подписи
Уважаемый Мурад Аджи!
Благодарю вас за титаническую работу по восстановлению исторической правды. Всё, о чем вы пишете, находит отклик в сердце…. Не подберу слов для своих чувств. Мой отец и моя оренбургская бабушка рассказывали мне в детстве про историю казаков, учили нашему языку, говорили про Бога Небесного, про Ходая. Но я был плохой ученик, многое забыл, хотя с детства горжусь казачьим происхождением. Рядом всегда жило чувство страха — признать себя не русским, тем более тюрком я не мог. Лишь после ваших книг понял, какая это большая ответственность — быть настоящим тюрком!
Спасибо. Вы помогли мне найти себя, своих предков, степную культуру, о которой рассказывала бабушка. Там мерой всему были воля и вера! Вольный человек и есть тюрк. Теперь понял, мы — единый народ Великой Степи, а в доказательство приведу стихи, которые нашел в Интернете. Это восьмой век — ответ кагана Сулука послам арабского халифа.
Мой Тенгри
О пророке таком я не слышал.
Говорите, что бывший купец?
Что прозрел, наконец,
и в видениях свыше
видел истины свет?
Таких уважаю... Но зачем мне они?
Знаю Будду — пророка, Ису и Мани...
А теперь Мухаммед, он нам вряд ли поможет.
Я арабов не знаю.
И каноны ислама не понимаю —
ни душою, ни кожей.
«Покорность»? Зачем она мне?
Я не буду молиться в их душной мечети,
на коленях стоять, слыша проповедь мулл.
Мне иное совсем по душе:
храп коней, трепетанье степи на рассвете,
или шорохи тигра в речном камыше.
Или войска к атаке готового гул...
Сам себе я мулла и пророк.
Безрассудно я верю и слепо
в голубое бездонное Небо,
там, где Тенгри — Единственный Бог.
Молоком молодой кобылицы
окроплю принесенного в жертву барана,
лишь потом на вершине святого кургана
я могу помолиться.
За свободу, что у ветра и птицы,
за удачу в охоте на зверя,
за незыблемость нашей границы.
Вот богатства у тюркского эля.
Мое войско — во мне! И всегда наготове
выйти в бой под знаменами предков.
Нам арабский ислам — что узда на корове,
или хищнику тесная клетка.
Оно хлынет, как сель, из долин и степей,
не допустит врага до порога.
В нем и вижу я силу святого меча —
Веру в нашего — в тюркского! — Бога.
Только Тенгри Всесилен и Вечен.
Он, как теплое солнце над нами,
иль сияет холодной луною,
проверяя в делах наши мысли и речи.
Он то гордое синее знамя,
что реет над тюркской страною.
Декабрь, 2007 г.